Приснилось, что мы идём вдвоём с Касей по удивительному, волшебному лесу. Все стволы деревьев и листва словно были сделаны из непрозрачного цветного стекла, и каждый порыв ветра наполнял весь мир нежной лавиной слабых бисерных перестуков.

Прямо у нас под ногами тёк весёлый ручей, сквозь чистейшую воду которого было видно бликующее, утреннее дно, покрытое полупрозрачными синими и зелёными камнями. И в лучистой толще крон бормотали тысячи невидимых тупай.

На секунду я задумался о том, что вся эта красота напоминает стеклянный лес из “Хрустального мира” Балларда. Вот только здесь ни что не умирало и не разрушалось. Всё это не было пронзительным и болезненно романтичным баллардовским декадансом.

Всё это жило своей привычной светлой и весёлой жизнью. Оно понятия не имело о том, что нам оно всё кажется странным. Для себя самого оно было привычным. Ну разве что утро было немного необычным. Чуть-чуть слишком сладким и радостным.

- Как ты думаешь, Кася, что это за лес? - спросил я.
- Это бусиковый лес.
- Бусиковый?
- Конечно. Ты разве не видишь, что тут всё сделано из того же самого, из чего сделаны бусики?
- Точно. Только водичка обыкновенная.
- Водичка с сиропом, - ответила, Кася, опустила ладошку в ручей и облизала её.

Я тоже опустил палец в ручей и попробовал воду. Вода оказалась очень слабым раствором кленового сиропа.

- Надо вымыть ручки, - сказала Кася, - там дальше, есть водопад. В нём вода не сладкая. Пойдём туда, дедушка?
- Пойдём, конечно, моя хорошая…