Ночной овраг и трещины коры,
Тягучий взрыв без края и без звука,
И горькие весенние костры.
И тянется прохладное, другое,
Неоновые змейки вдоль спины,
И медленно пульсирует тугое,
Болезненное чувство новизны.

Сирень. На блюдце красная букашка,
И каждый жив, задумчив и забыл,
Лишь выцветший узор кофейной чашки
Из красного стал бледно голубым.
И чтобы не понять всего и сразу,
И не застыть, как зимняя река,
Мы будем замечать лишь краем глаза,
И тонко, непрозрачно намекать.

И то что нас пронзило и связало,
Пойдёт, гася фонарные огни,
Как тень идет от темного вокзала
К дрожащей рюмке тёплого "Ани".