Городок сильно напоминал зимнюю заснеженную Владилену из неповторимого квеста «Сибирь», авторства Бенуа Соколя. Располагался он на склоне горы, сравнительно высоко, в защищённой от ветра, поросшей могучим хвойным лесом, каменной чаше. Единственную, центральную улицу города составляли несколько десятков причудливых домиков с островерхими крышами.

Одним концом улица эта упиралась в ухоженный и явно чрезмерный для городка такой величины костёл, а другим в кованые, в стиле позднего модерна, ворота большого парка. За костёлом в синих сумерках, за безлистыми колючими переплетениями садовых кустарников угадывались склепы и стелы старого кладбища.

Через высокие витражные окна костёла в низкий кладбищенский сад падали косые световые столбы, проецируя на мягкие девственные сугробы сложный цветной орнамент. В воздухе в толще разноцветных лучей плыли крупные хлопья снега. Чугунные ворота парка в дальнем конце улицы различались смутно. Они казались сизой, выполненной голубой акварелью по тёмной уставшей бумаге, декорацией, и на фоне этой декорации тоже вились крупные хлопья.

Мы вывалились из большого, оранжевого, с серой полосой по бортам, джипа около запорошенного каменного горбатого мостика, перед дверями первого по улице дома. Справа от нас светился костёл, слева в снежном мареве плыли на фоне густеющего неба, над ажурными, едва различимыми воротами, над всем большим заснеженным горным садом, два шарообразных тёмных строения.

Я поднял голову вверх. Винтом надо мной вращались в желтом фонарном свете снежинки, а за ними изгибалась вправо и на меня бирюзовая расплывчатая махина горы. По спине моей побежали сладкие, быстрые мурашки. Во всём ландшафте, в тёплой горной глухоте звукового фона, в пронзительности, отчётливости переплетения освещённых ветвей и вычурной ковки заборов и крыш на фоне расплывчатых мутных заснеженных пространств, было ощущение острейшего уюта. Такой уют воскрешает в мозгу запах одеколона «Ретро» прибалтийского производства, и вызывает в горле ощущение, похожее на чувство подступающих слёз.

Я переступил с ноги на ногу, желая запомнить всё своё состояние вместе с чувством объёма ландшафта, с мягким счастливым хомяком в районе солнечного сплетения, с крупными мурашками, бегущими между лопаток, хрупом снега под ногами и пошёл вслед за провожавшей нас девушкой внутрь ближайшего здания, оказавшегося, кстати, городской гостиницей.

Был канун рождества. Заказчик сообщил нам, что его городок обладает особым рождественским колоритом, и мы, заинтригованные, решили провести там праздник. Девушка, встретившая нас в аэропорту, осведомилась, хотим ли мы сразу быть официально представлены, или предпочли бы сохранить в начале некоторое инкогнито, влившись в скромное празднество по ходу его течения? При этом она так интригующе и намекающее улыбалась, что мы сразу же выбрали второе.