Утром следить в окно
За обезьяньей игрой,
Рядом с дымящейся водяной громадой
Чувствовать запах ущелья,
Животный, густой, сырой.
Или на крошечном острове
Под небом из перламутра,
Подняв лицо, наблюдать,
Как сверху, из пустоты,
Будто бы просто сгустившись,
Из тающей дымки утра,
Вращаясь, медленно падают
Белые вычурные цветы.
Благословен человек,
Дописавший отрывок кода
И бредущий задумчиво
Вдоль базальтовых валунов,
Чтобы нырнуть в тяжелую,
Вздымающуюся воду,
Открыть в глубине глаза
И увидеть живое дно.
Благословен и другой,
Ворочающийся с похмелья
В щелястой хижине,
Щурясь на сноп лучей,
Нащупывая под подушкой
Ракушечное ожерелье,
Тёплый привычный ствол
И связку каких-то ключей.
Благословен старик
Под тростниковым навесом,
Длинно смакующий
Ром с лаймом и "Калуа",
Трижды благословен
Юный дредастый повеса,
Строящий глазки яхтсмену,
Чтоб подбросил до Папуа.
Благословен любой
Шагнувший в горячий ливень,
Растворившийся в мареве,
Полном пыльцы и пчёл,
Кто исключил себя,
Из-под влияния вывел,
Кто перестал терпеть,
Кого не берут в расчет.
Свобода всегда горчит
И пахнет смолой и мятой,
У счастья большие глаза,
И смотрят они в тоску,
Под вечер приходит пёс,
Ленивый, большой, косматый,
С ним можно идти в закат
По сохнущему песку.
Он ляжет в твоих ногах
В прохладном вечернем баре,
Тебе принесут твой ром,
Ты вдруг почувствуешь грусть
В оранжевом длинном луче,
Щекочущий запах гари...
Поймёшь, что твой пёс - лишь тень
И стул твой сегодня пуст...