Любой, кто хотя бы раз интересовался историей деспотий и диктатур, скорее всего обращал внимание на один столь же обнадеживающий, сколь и пугающий факт. В какой-то момент деспотия непременно начинает буквально пожирать сама себя.

Сергей Курёхин в своём гениальном скрипте к бессмертному кинофильму “Два капитана - 2” так описал пожирание диктатурой пролетариата себя самой: “Под воздействием кобальта большевики часто убивали друг друга, испытывая при этом невероятное чувство жалости и сострадания”.

Образ Курёхина хорош тем, что он передает действительные атмосферу и содержание такого сорта социального события. Его неотвратимость и неизбежность.

То есть некоторая группа беззаветно верящих в своё дело, отрешенных бойцов с горящими глазами слаженно и упрямо строит что-то там. Коммунизм, империю, курултай, французскую республику, не важно. Строит себе строит, и вдруг у строителей важнейшим вопросом на повестке оказывается чистка рядов, или попросту конвейерное и неуклонное умерщвление своих соратников.

Это случается буквально всегда. Это неотвратимо. Эту штуку давно заметили. Всякий раз, объединяясь вокруг будущего деспота, группа верных товарищей принимает решение обойтись без убийства друг друга. И всякий раз, как только строительство нового мира и общества подходит к определенной черте верные начинают убивать друг друга, невзирая на невероятное чувство жалости и сострадания.

Видели эту штуку все. Но никто даже не пытался объяснит, как это работает. Почему никто не пытался? Да потому что ответ на вопрос тут интуитивно кажется очевидным. Сразу приходит на ум что-то вроде “пауков в банке” или “крыс в железном ящике”. И это метафорический ответ нас полностью удовлетворяет.

Однако удовлетворяет он нас зря. Потому что это то самый случай, когда интуитивно понимается полная чепуха. Земля интуитивно оценивается как плоская. Интуитивно кажется кажется что падающее с башни ядро достигнет земли раньше дробинки. Точно так же банки, мусорные ящики, крысы и пауки нам просто мерещатся. А что происходит на самом деле?

На самом же деле происходит следующее. Деспотия всегда создается для того, чтобы справиться с холодной, страшной, механической властью денег. То есть созидающие диктатуру борцы всегда объединяются против незыблемых законов рынка, поработивших человечество.
Первым и главным оружием в этой борьбе всегда является экспроприация. Диктатура изымает средства из карманов стяжателей и передает их в руки лиц лояльных диктатуре. Само-собой, чем лояльнее к диктатуре ее сторонник, тем на больший кусок пирога он может рассчитывать. И, само собой, определяют степень лояльности сподвижника те, кто находятся в управляющем центре диктатуры.

То есть в это момент происходит удивительное пресуществление рыночного механизма. Холодные бездушные финансы уходят с поста основного расчетного и резервного средства. И место финансов занимает тёплая страстная и очень человеческая лояльность. На первый взгляд это выглядит вполне себе клёво. Блага начинают распределять не слепые механизмы, а одухотворенные человеческие чувства… Но погодите радоваться. Давайте взглянем, что будет дальше.

А дальше происходит следующее. Лояльность обычно превращается в презренные, но таки необходимые средства и ресурсы посредством изъятия последних у нелояльных. То есть существует некоторая обширная группа нелояльных, которую следует грабить, дабы привести распределение ресурсов и средств в соответствие с распределением лояльности. Пока у этой группы есть что брать, всё работает как надо. Ерунда начинается, когда у нелояльных ресурсы заканчиваются.

У нелояльных ресурсы иссякают. Но механизм перераспределения отлажен и работает очень эффективно. Что будет дальше? А дальше этот механизм начнет отбирать ресурсы у наименее лояльных. И чем старше будет становиться новое общество, тем более лояльные граждане будут поглощаться этой машиной. И вот тут то и включится еще один механизм. Механизм “инфляции лояльности”.

Чтобы уберечь себя от “жерновов истории” наиболее сметливые лоялисты начнут “поднимать планку лояльности”. То есть они будут придумывать всё более яркие, неожиданные, абсурдные способы продемонстрировать свою лояльность диктатуре, чтобы обойти менее сметливых лоялистов. И на этом пути они ни перед чем не остановятся. Ни перед лизанием отпечатка тапочка вождя, ни перед принесением в жертву диктатуре собственного ребёнка. Эту ситуацию я и называю “инфляцией лояльности”.

Однако на каждого сметливого есть ещё более сметливый. И это более сметливый отлично понимает, что когда менее сметливый задирает планку лояльности, он сильно сокращает “маневровое пространство” для всех остальных лоялистов. Даже интуитивно понятно, что есть некоторый потолок лоялистского абсурда, выше которого никому не прыгнуть. Что если кто-то оторвёт ради диктатуры себе гениталию, это приведёт к автоматическому повышению требований к каждому лоялисту. То есть после первой самокастрации во имя республики, такая процедура естественным образом становится обязательной для каждого лоялиста.

Что же делать? Ну, например, можно устранять самых ретивых из сметливых лоялистов, не давая им поднять планку лояльности слишком высоко. Собственно начало устранения самых ретивых сторонников режима и знаменует собой начало самопожирания данной конкретной деспотии.
Мы отчётливо видим, что этот механизм совершенно математичен. Он работает буквально как часы. И его совершенно не представляется возможным избежать. Можно разве что оттянуть “час икс”. Скажем, если у руля деспотии оказывается неглупый человек (что случается исключительно редко), он может искусственно тормозить инфляцию лояльности. Например, повышая процентную ставку, на одолженный у деспотии “капитал верности”. Но это уже вещи, которые изучают в Высшей Школе Деспотов, и нам, людям не стремящимся деспотами стать, они вряд ли пригодятся.