Теперь перейдём от ярких фантазий к не менее яркой реальности. Несомненно мощнейшим “благородным дискурсом” на сегодня является дискурс экологический. С одной стороны глобальное потепление прогрессирует и ускоряется, с другой все аватары Красного Санты на сегодня попросту в голос отрицают наличие каких-либо экологических проблем. В известном смысле увеличение количества синих кликуш развязало руки кликушам красным. Если клоун Борька, изображающий взрослого интеллигента, размахивает свинцовой трубой, то клоуну Федьке, одетому землекопом, взять арматурный прут сам Господь велел голосом десятков преданных Красному Делу видео-морд, как в телевизоре, так и на ютюбе.

То бишь в том что красная сторона на сегодня способна в голос отрицать наличие очевидных экологических проблем во многом виновата возросшая вольность синей стороны в использовании кликушества. Однако мир устроен так, как он устроен. Люди используют те решения, которые они нашли, невзирая на их недостатки. Технологии отличной от “демократической шизофрении” и пригодной для вытеснения Красного Санты из фокуса внимания общественности у синего лагеря нет. Идеальных решений не бывает.

Любому минимально образованному и вменяемому человеку очевидно, что экологические проблемы решаются большими деньгами. Обеспеченная Европа на сегодня превратила свою, изуродованную в прошлом бурным и ранним экономическим развитием территорию, в зону свободную от экологических проблем. Были потрачены деньги и результатом стали вновь ожившие большие европейские реки, высаженные леса, вернувшиеся дикие звери.

Что нужно для решения экологических проблем? Нужны огромные дорогостоящие мероприятия. Отлов океанского мусора, постройка поглотителей парниковых газов, посадки миллиардов деревьев. То есть здесь, как и ещё много где, только бабло надежно победит зло. Обратите внимание на слабую эмоциональность этой идеи. Здесь совершенно не о чем кричать и совершенно невозможно скакать и выть. Что же делать?

А вот что! Нужно взять юную, трогательную, аутичную девушку и вложить в её уста идею, аналогичную по абсурдности идее тушения пожаров боевыми гранатами. Я имею в виду идею сокращения производства и потребления. То есть для того, чтобы сохранить экологию нужно много денег? А мы возьмем и предложим сократить производство и потребление! Дружно все обанкротимся во благо экологии! Это прекрасное решение во первых вследствие своей очевидной и вопиющей абсурдности. Мы все видим линейную зависимость экологического благополучия от экономической мощности государства. Богатые страны экологически благополучны. Бедные тонут в мусоре и отходах. Так давайте же обеднеем, чтобы увеличить экологическое благополучие! Гениально!

Чем еще хороша эта идея, кроме того, что под неё можно прекрасно выть и плясать, поджигать дорогие автомобили и поливать зелёнкой меховые шубы? Она хороша встроенным в неё согласием общества на бедность. На этом пути есть шанс добиться того, что до этого достичь выходило разве что у некоторых религий. Есть шанс сделать популярной аскезу. Вообще на сходстве стратегий демократической шизофрении и авраамических религий следует остановиться отдельно.

Демократическая шизофрения не просто апеллирует к эмоциям. Она предлагает именно ту эмоциональную пищу которую современный рациональный и динамичный человек получает исключительно редко. Все эти эмоциональные радости когда-то поставлялись в религиозном пакете. Это и специфический набор переживаний испытываемый при сознательно принятой аскезе, и острое отвращение в присутствии “неверного”, и страх перед осуждением со стороны комьюнити и “радость сопричастности и соответствия”, и “восторг аутсайдера”, то есть упоение юродивого собственными ущербностью и неуспешностью.

В общем “демократическая шизофрения” в современном обществе взяла на себя поставку не религиозным людям того эмоционального продукта, который остальным поставляет религия.

Однако тем же способом, которым авраамическая религия обязывала средневекового философа или же ученого, сначала заверить всех в своей лояльности Христу и Святой Церкви, а уже потом рассуждать о разной своей чепухе, “демократическая шизофрения” требует от современного деятеля сначала расписаться в том, что он разделяет, как минимум наиболее популярные абсурдные идеи, и лишь потом рассуждать. То есть сегодня откровенно принято перед всяким аналитическим рассуждением заверить общественность в своём феминизме, и/или веганизме, симпатии к исламу, экологической аскезе или в чем то еще таком. Такого сорта заявления обеспечивает доверие к заявителю примерно тем же способом, которым наличие гнойных язв обеспечивало доверие к пророчеству юродивого в средние века.

Сегодня для того чтобы стать своим на синей стороне необходимо причаститься абсурду.

Но продолжим приводить примеры существования и действования демократической шизофрении в современном обществе. Важнейшим дискурсом актуальной дем-шиз-традиции является феминистический дискурс. Это очень мощное и развитое на сегодня пространство, непрестанно поставляющее на арену львиную долю сильных боевых кликуш. Давайте рассмотрим это пространство с точки зрения всё той же базовой схемы превращения участка “благородного дискурса” в зону продуцирующую осатанелость и кликушество.

Благородным дискурсом в этом случае является зависимое и угнетенное положение женщин. Это действительная проблема, существующая на большей части земного шара до сих пор. Неравенство полов ощутимо и с ним надо что-то делать. Давайте рассмотрим вкратце что именно было отвергнуто и дискредитировано феминистами и в пользу чего. В те времена, когда никакого феминизма не было, а была “борьба за эмансипацию женщины” большинству людей, разделяющих ту точку зрения, что женщина должна быть свободна, было очевидно, что путь к равенству - это путь девальвации гендерных различий. Чем меньше внимания будет уделяться гендеру, тем эквивалентнее в правах станут мужчины и женщины. Гендерное неравенство исчезнет тогда, когда люди перестанут обращать внимание на гендер. Так же, как и расовое неравенство исчезнет только когда люди перестанут обращать внимание на цвет кожи. Однако этот путь тоже оказался слишком взрослым и спокойным, чтобы его принять. О чём шуметь и что взрывать, когда нужно просто перестать замечать гендерные различия? Решительно не о чем.

Таким образом рациональное и естественное решение гендерного вопроса было навсегда отброшено. Вместо него был предложен и принят противоположный путь. Максимально заострить внимание на гендере. Создать идеологию межполовой войны и ненависти. Разделяющая эту идеологию женщина призывается на перманентную войну против мужчин. То бишь для того, чтобы справится с гендером предлагается максимально усилить его мощность и остроту и одновременно максимально заострить на нём внимание. На мой вкус это по максимуму напоминает тушение пожаров противотанковыми гранатами.

Феминизм - это огромная область генерации социального абсурда на гигантской территории от выработки и внедрения новых невиданных форм криминализации проституции до наложения гигантских штрафов на всемирно известного актёра за то, что какая-то леди соблаговолила отрезать ему палец и нагадить ему в кровать. О феминизме нужно говорить долго и подробно и я буду это делать. Но не сейчас и не здесь.

В качестве связки со следующей темой и дополнительной иллюстрации вопиющей абсурдности феминистической идеологии приведу симпатию феминистского сообщества к Исламу. Практически каждый феминист на сегодня является одновременно борцом за разнообразные дополнительные права мусульман в европейских странах. Большинство современных аналитиков считают это явление своего рода “аберрацией свободолюбия”. Я, разумеется, в такого сорта аберрации не верю. Мне представляется, что в этом случае имеет место быть естественная и очевидная логика. Феминизм направлен в первую очередь на обострение гендерного конфликта. Он генерирует межполовую ненависть. Религией содержащей в себе межполовой конфликт максимального накала является Ислам. То есть Ислам и феминизм постоянно работают в одном направлении. Они усиливают противостояние полов. Они коллеги на этом усыпанном алмазами пути. Их симбиоз естественен.

Так вот, следующим и на этот раз последним пунктом я хочу обсудить проблему нарочных семантических искажений в рамках метода “демократической шизофрении”. Остальных проявлений метода я в этот раз касаться не стану. В этот раз я не коснусь таких значимых в сегодняшнем обществе явлений, как борьба за политкорректность, ставшая полигоном для судилищ по обвинению в слово-преступлении, борьба с сексуальным абьюзом, приведшая к целой череде расправ над заслуженными и весьма прославленными деятелями, по, часто, крайне сомнительным обвинениям, а то и по очевидным наветам. Административные и даже уголовные преследования за “оскорбления чувств” и прочее разное. Демократическая шизофрения очень велика. Объять всё её пространство в одном тексте разумеется не выйдет. Поэтому я хочу напоследок немного поговорить именно о нарочных семантических искажениях, обычных для когнитивного пространства, освоенного демократической шизофренией.

Однажды милейшая женщина и тончайшая поэтесса, которая много и прекрасно пишет об агрессии, в частности о мужской агрессии в отношении женщин, изнасилованиях, абьюзе и прочем таком, взвилась в ответ на мою слишком вольную остроту в адрес Ислама. Достаточно нервным тоном она сказала мне, что не ожидала от меня проявлений расизма. Я искренне удивился:”Причем тут расизм? Ислам это не раса. Ислам это религиозное учение. Для человека не верующего - это в первую очередь идеологическое течение, открыто призывающее к насилию и прямо полагающее женщину существом низшим. Ислам лоялен к сексуальному насилию в отношении несовершеннолетних. То есть ты выражаешь свою поддержку учению, оправдывающему всё, против чего направлено твоё творчество! Как это может быть?”. Моя трогательная, милая и на самом деле умная подруга не долго мучилась с ответом:”У нас, в западном либеральном комьюнити, - ответила она, - принято считать исламофобию расизмом”. И всё. Это объяснение оказалось для неё полностью необходимым и достаточным. То есть существует комьюнити, в котором, к примеру, принято считать бутылку табуреткой. Понятно что из того, что бутылка - это табуретка следует, что на бутылке можно и нужно сидеть, а вот воду наливать в нее будет неосторожно, и еще многие прочие логические следствия.

Рассуждать о том к каким последствием приводит идея о том, что естественная боязнь человеком организации, члены которой склонны к жестоким терактам, является расизмом можно достаточно долго. Но для меня сейчас важно отметить тот момент, что идеи этого сорта появляются в ходе работы всё того же, описанного выше генератора кликуш. И по той же схеме. Собственно единственность схемы, по которой выполнена абсурдизация и эмоциональная накачка “благородного дискурса” во всех перечисленных выше случаях и заставляет предположить, так сказать, “разумный замысел”. Я конечно же не считаю, что кто-то конкретный, прям таки сидит и сочиняет новые схемы этого сорта. Я думаю, что все эти схемы создавались в разное время и разными группами людей, но с использованием единственного прототипа.