Сид Риппер сидел на бамбуковой веранде над вспучившейся в дожде рекой Саравак. Сегодня он пил со своим другом Чарли Бруком, правителем этих мест. Выпито было преизрядно. Даяки буквально унесли своего раджу, то есть Чарли, в постель. Но Сид был Риппером. Его отец выпивал за день до полутора литров виски.

Сид смотрел в душную толщу дождя за которой смутно различался силуэт “Элен и Николя” в смазанных туманом огнях. Сид думал о том, как быстро изменился мир. Как развалилась и пошла ко дну былая реальность, полная молока и дыма, очага и хлеба, древних, надёжных домов, тихих синекур и преданного служения.

Словно Дагон из пучины морской встал новый мир. Мир в котором ничего не ценится кроме смелости, авантюризма и амбиций. Мир больше не принадлежал человеческим стаям, государствам и церквям. Новым миром правили одиночки. В частности, политику всей Британской Империи диктовали теперь двое пьяниц, засевших в бамбуковом бунгало над мутной рекой в северном Борнео. Как всё это случилось? Сид вспоминал.

Всё началось в 1859 году, когда чудовищный электромагнитный выброс Солнца вызвал мощный индукционный ток в трансатлантическом кабеле. Этим током убило двух телеграфистов. Одного в Британии, другого в Америке. Британским телеграфистом был отец Сида Риппера, Джеймс Риппер.

Впрочем, первое событие в стиле новой истории произошло на четыре года раньше. Когда орда гигантских спрутов Петра Кропоткина вмешалась в Крымскую Кампанию, разметала британские и русские войска, и на карте мира появилась Крымская Коммунистическая Анархия.

Ан нет. Ещё за год до этого Чёрные Дирижабли Мишеля Ардана встали вокруг вершины Фудзи. Мишель предложил тогдашнему главе сёгуната Абе Асахиро военную помощь.

Чтобы продемонстрировать свои возможности, Ардан, для начала, разбомбил и потопил эскадру Мэттью Перри.

На балу в честь своей победы, Мишель встретил Токугаву Ёсинобу, с которым после этого больше не расставался. Владетельные друзья и по сей день живут вместе, и злые языки говорят, что связывает их нечто большее чем дружба.

В 1867 м Ёсиноба отказался от должности сёгуна в пользу своего друга, Мишеля, который и возглавил Небесную Революцию Мэйдзи.

Революция началась с того, что "летучие самураи Ардана" захватили Сайгон, а, в течении двух лет, и весь Индокитай.

Было решено разделить Японию на две части, островную, традиционную, изолированную, подчиненную самурайскому правительству, и континентальную, европеизированную, максимально открытую и свободную, управляемую лично императором Муцухито. Формально самурайская часть Японии также подчинялась императору. Но, понятно, что на деле островами управлял Ёсиноба, а континентальной территорией Мишель.

Формулировка "двух культурной концепции" звучала так: "Нам нужна вторая цивилизация, способная производить военные машины, которые станут неотразимым оружием, в руках настоящих воинов, воспитанных в наших древних традициях".

Мишель женился на дочери императора, Фусако. От этого брака родилась дочь, Ардан Аяко. Девочка с детства проявляла интерес к военным искусствам, стратегиям и европейской культуре.

Сейчас воздушная армада Ардана разделена на две части, Императорскую и Пограничную. Императорская часть традиционно базируется вокруг вершины Фудзи. Дирижабли на фоне горы стали символом Токио. В народе Императорскую Армаду прозвали "Тень Горы". Из этого названия можно многое понять о стиле правления Мишеля и Ёсинобе. Токийской частью армады командует лично Мишель Ардан.

Вторая часть базируется в Сайгоне и ей управляет юная "небесная лучница" Аяко.

Однако, все эти, происходившие на периферии мира события слабо затрагивали жизнь в Европе. Баланс сил в Европе кардинально изменился в том самом 1859 м году. В этом же году в мире впервые громко заявила о себе новая форма государственности, "moving reign".

Некоторые теоретики истории полагают, что эта форма государственности не нова. Что она напрямую наследует кочевым империям Атиллы и Чингисхана. Но, как бы то ни было, можно сказать, что сегодня, чем больше "reign" способен "to move", тем в большей степени он "to reign".

Европа, как это с ней обычно и случается, сама, своими лицемерием и консерватизмом, создала гнездо, в котором было снесено яйцо нового мирового порядка.

Мишель Ардан для европейской молодёжи конца пятидесятых, начала шестидесятых годов девятнадцатого века стал тем же самым, чем был для их дедов Наполеон Бонапарт. Мишель вдохновлял молодежь. Ему хотелось подражать. Юнцы из богатых семей мечтали трахаться с экзотическими вождями, жениться на иноземных принцессах, и конечно же летать.

Однако, дирижабли, на которых летал Ардан, представлялись юношам (да и девушкам тоже) громоздкими и медлительными. Куда как лучше, к идее небесной свободы подходил аэроплан. С бешенной скоростью деньги богатейших кланов Европы потекли в карманы мгновенно и повсеместно расплодившихся авиаконструкторов.

Ранние аэропланы были исключительно опасными игрушками. Отпрыски влиятельнейших родов убивались, словно сыплющиеся со скалы лемминги. В конце концов Генри Джон Темпл выступил в парламенте с речью, начинающейся словами “Британия на сегодня имеет только две серьезные проблемы, и это опиум и аэроплан”.

Проблемы надо решать, и проблему аэроплана решили в лучших европейских традициях. Аэроплан запретили в Англии, Германии, Франции и Австрии. Испания и Португалия отказались присоединиться к “аэропланной конвенции”.

Аэропланное движение, разумеется, не умерло и не ослабло. В истории вообще ни разу не было такого, чтобы культурные спазмы ослабевали от того, что государство приказало им ослабеть. Юные лётчики и, теперь уже, много более опытные конструкторы переселились в “дикие поля” Европы. Центром европейской авиационной культуры сделались Эгейские Острова.

В Эгейском море возникло крупное сообщество летающих контрабандистов и пиратов, известное как “Nido” (Гнездо). Это социальное образование возглавляет здоровенный рыжий и конопатый лётчик асс, называющий себя Порко Россо. Он носит на людях маску свиньи. Есть две версии почему он это делает. Первая - лицо Порко изуродовано в авиакатастрофе. Вторая - лицо Порко слишком известно. В частности говорили, что Порко - внебрачный отпрыск императора Франца Иосифа от супруги железнодорожного служащего, Анны Наговски.

В 1859 м году к премьер министру Сардинии, Бенсо ди Кавуру прибыла необычная делегация. В порту Кальяри приводнился большой красный гидроплан с дырами от пуль в крыльях. С него на берег сошел единственный, но очень крупный и мускулистый парламентёр в маске поросенка. Он проследовал в портовую таверну “Гнилой Угол”, присел там за дальний стол. Через десять минут в ту же таверну, так же совершенно один и без охраны вошел Бенсо ди Кавур.

Тут вот чего… - начал историческую беседу Порко Россо, - Мои ребятки поимели настроение освободить вашу крепко выебанную страну. Что вы на это скажете?
В каком смысле “освободить”? - поинтересовался недоверчивый Бенсо.
В смысле присунуть в жопу австриякам… Но это только для начала конечно…
А сколько будет стоить ваша помощь?
Да не столько. Я ж говорю, ребятишки скучают... Хотят чего-нибудь… Да. Вот ещё чего просили. Очень хотят чтобы вы позвали на вечеринку этого своего оттопырщика...
Вы кого имеете ввиду?
Блядь… Как его… Грибальди?

Так началась Австро-Итало-Французская война, которую много чаще называют Вторжением Nido. В результате конфликта длиною почти что в десять лет Апеннины и Балканы, а также все средиземноморские острова, за исключением Мальты и Майорки были полностью освобождены от влияния крупных европейских государств. Сейчас вся эта гигантская территория называется “Ombrellone di Nido”, хотя, конечно независимые итальянское и греческое государства тоже вполне себе существуют.

Nido было признано всеми европейскими странами в качестве “суверенного государства не имеющего четких границ” или “moving rein”.

На сегодняшний день ситуация в мире такова, что представить себе смелый политический жест, исходящий от какой-нибудь традиционной и архаичной государственной силы, попросту невозможно. Вот вам пример диалога состоявшегося между Порко Россо и британским послом.

Посол: Мне бы очень хотелось вернуться к вопросу беспошлинного рекреационного строительства на Ионических островах.
Порко: А мне бы хотелось вернуться в кабак, откуда вы меня вытащили всей этой глупостью.
Посол: Мне придётся вам напомнить о текущей ситуации в Марокко.
Порко: Это вам Сид насоветовал так выёбываться?
Посол: Проект ионического торгового соглашения одобрен лично Сидом Риппером.
Порко: С Сидом я и без вас договорюсь.

Во всём этом была загадка. Правда всего одна. Каким образом возникло могущество Nido в целом было ясно. Богатые детишки. Папа давал деньги на мороженое, а сынок копил на самолёт... Кропоткин тоже из аристократов. Однако было совершенно непонятно как возникло состояние Ардана. Точнее, откуда взялась первая сумма, позволившая ему заложить основание своего могущества. Сид Риппер ничего не знал об этом. Но он помнил, как это было с ним.

Сид выступил в Эдинбургском Химическом Обществе с докладом, озаглавленным “Проблема удержания абсолютного растворителя. Парадоксальный подход”. Доклад не был освистан. Он был осмеян. Один остряк назвал работу Риппера “Проблема чистки манто из шкуры Единорога”.

Сид был в отчаянии. У него уже был растворитель. У него не было денег, чтобы его применить. И эта парадоксальная ситуация была как две капли воды похожа на проблему эссенциализации вещества, расстворяющего абсолютно всё.

Сид собрал весь накопленный Зелёный Лев в один пузырёк из “особого стекла” и отослал его без комментариев Мишелю Ардану. Через месяц к нему пришел стряпчий от крупного банка и сообщил, что в банке на его, Сида, имя открыт огромный счёт.

Сид Риппер был убежден, что деньги ему дал Ардан вплоть до первой своей личной встречи с Мишелем.

Я хочу начать с того, чтобы поблагодарить Вас за помощь, - начал Сид.
Какую помощь? Что вы имеете ввиду?
Много лет назад я послал вам пузырек с веществом.
Пузырёк? Какой пузырёк?

В общем стало понятно, что к стартовой сумме Сида Риппера Мишель Ардан не имел ни малейшего отношения. Откуда же взялись эти деньги?

Сид был уже совершенно пьян. Он понимал, что сегодня он так и уснёт на веранде, потому что специальных даяков для того, чтобы оттащить его в постель у Риппера не было. Река валилась на бок перед его лицом. “Эти деньги пришли из пучины… из тьмы морской… такая вот моя интуиция...” - подумал Риппер, начиная проваливаться в забытье. В тёмной воде у самого берега что-то зашевелилось. “Тут то мне и пиздец”, - грустно решил Риппер, напряг всю оставшуюся у него волю, чтобы встать из плетеного кресла, но тут же завалился без сознания на бок.

Проснулся он в полдень в своей постеле на чистом белье.