Когда Октопусик закончил говорить, Кракен задумался. Задумывался Кракен всегда очень надолго. Потому что его огромный, размером с десятиэтажный дом, мозг требовал много времени на то, чтобы просмотреть все свои закоулки.

Кракен думал час. Потом он сказал “мммм…дааа…” и подумал еще пару часов. Наконец, Кракен ответил.

• Дорогой мой друг, милый мой Октопусик! К сожалению, я не знаю ни об одном подводном ученом или каком-то мудреце, который слышал бы хоть что-то об исторической нелинейной математике. Но ты не отчаивайся, потому что все мои знания достаточно устаревшие. Я редко выхожу из своей Филиппинской Впадины. Я здесь живу знаниями примерно двадцати-тридцатилетней давности. Возможно, через пару десятков лет я снова поднимусь на поверхность Океана, узнаю что-нибудь новое-интересное и опять вернусь на свою глубину, где стану это новое обдумывать. Вот, например, сегодня ты мне принес каких-то новых сведений. И это тоже что то для меня любопытное. И это значит, что мой подъём на поверхность откладывается ещё года на три. У меня, к сожалению, нет последних самых новых и свежих данных и сведений о мире. Возможно, тебе поможет какой-нибудь новый мудрец, который моложе меня и который знает о современности больше меня. Я хорошо знаю о том, что произошло тысячу или три тысячи лет назад. О том же, что произошло вчера, я знаю очень и очень мало.