Приснился липкий кошмар. Словно я путешествовую один, на мотоцикле по насквозь пропитанным водой, застывшим в вечном сезоне дождей окрестностям Ранонга.

Я где-то сбился с пути в дождевом лесу. Аккумулятор телефона сел. Мотоцикл был арендованный. Старый, черный "Phantom". Неприятно вибрирующий на скорости выше семидесяти, и местами траченый серыми пятнами плесени. Системы зарядки мобильного на нем, естественно не было.

Я совсем выбился из сил. Дело шло к ночи. Я стоял на перекрестке, прислонясь к какой-то заросшей, мокрой руине, когда меня окликнул сзади голос. Окликнул по русски.

То был замшелый и старообразный дядька лет пятидесяти. С большим животом. Небритый. Ростом мне по плечо.

Он рассказал, что они с женой выходцы с Украины. Что перебрались в Ранонг сразу, как началась война. Что он год назад похоронил сына и с тех пор жена слегка не в себе. И предложил мне переночевать. Я согласился.

Я уснул тревожным сном в душном, захламленном, огромном Thai-style доме на влажных серых простынях.

Проснулся я оттого, что за окном кто-то шумно с хлюпаньем копал жидкую грязь. Я осторожно выглянул в окно. Дядька и в самом деле рыл глубокую, продолговатую, пугающе похожую на могилу, яму стоя в ней по-пояс в воде. Я сразу же предположил, что яма предназначена мне.
Я оделся и вышел на крыльцо. Окликнул дядьку. Спросил:"Зачем яма?". "Да воду со двора стравить" - ответил он. Объяснение было на троечку. Но это было объяснение и я за него ухватился. Ненадолго я успокоился.

Мы проходили мимо тайской открытой кухни, откуда неслась омерзительная вонь. Воняло словно горелой тиной.

- Глину, песок томить? - громко спросила невидимая хозяйка.
- Томи… Томи… - ответил дядька. Сначала громко, а потом много тише. Видимо понял, что спалился…
- А зачем томить глину и песок? - осведомился я.
- Так положено… у нас…, - дядька запыхтел, покраснел и опустил глаза. Мы с ним друг друга поняли.

Я огляделся. Я стоял спиною к стене в столовой захламленной настолько, что свободного места в ней почти не оставалось. Я был много сильнее дядьки. Но узость проходов и незнакомство мое с территорией сводили на нет мои боевые преимущества. Кроме того у него была жена. И она сейчас находилась на кухне, где ножи. Её стоило только позвать. Ну и, наконец, они были сумасшедшими.

Ситуация вовсе не обнадеживала. Но у меня оставался выход о котором убийца не мог знать. Невероятным усилием воли я проснулся.