В этом месте я собираюсь позволить себе немного эмоций. То бишь я коротко поговорю не о том, что объективно происходит, а о своём, личном к этому всему отношении. Для начала я скажу, что описанное выше актуальное пространство человеческой жизни вызывает у меня в основном печаль и страх. Мы все строим машину эмоционального резонанса и направляемся в сторону тирании эмоционального резонанса не потому, что мы взяли и выбрали это делать, а потому что другой стороны просто нет. Мы все едем на этой электричке просто потому что у нас нет другой, и эта электричка везет нас туда, куда мы все совсем не хотим.

Мы не можем взять и вернуться в девятнадцатый век, превратив иллюзию рациональности во что-то снова реальное. Мы не можем забыть то что мы знаем о хаосе и случайности. Мы не можем уничтожить гигантское медиапространство в котором мы живём рядом с чудовищной, управляющей нами, машиной эмоционального резонанса. Мы вообще ничего не можем. Мы идём единственным возможным в этой ситуации путём. Плохо то, что с очень высокой вероятностью, путь этот ведёт к разрушенному мосту.

Я написал этот текст не для того, чтобы решить в нем проблему, а для того чтобы её обозначить. Решения проблемы я покамест не вижу. Я хотел записать условие задачи, обозначить термины, продемонстрировать реальную опасность возможных негативных последствий. В общем я хотел дать фреймворк в котором озвученная проблема хотя бы теоретически могла быть решена. Надеюсь что у меня это вышло.
Напоследок мне хотелось бы сказать пару слов о важной составляющей озвученной проблемы. Об “эмоциональном человеке”. Ситуация, описанная мной, росла и оформлялась медленно. За этот срок успело развиться, вырасти и занять места в обществе целое поколение и сейчас на подходе следующее.

Люди существа адаптирующиеся. Поэтому не только ребята, выросшие уже в машине эмоционального резонанса, но и представители предыдущих генераций долго и успешно вырабатывали в себе качества, необходимые для эффективности и процветания внутри описанной мною системы. В итоге люди в огромной массе перестроились и переродились. И сейчас эти переродившиеся люди вызывают у меня в первую очередь тяжелейшее брезгливое отвращение. Но также они вызывают и страх. Во-первых, поскольку если их станет достаточно много, цивилизации конец. Эти люди технически не способны управлять аппаратами той сложности, которые составляют каркас современной цивилизации. А во вторых они очень опасны в массе. С ними технически невозможно договориться. Чтобы они оставили тебя в покое необходимо разделить их чувства. Но это очень трудно сделать по причине колоссальной мерзостности большей части присущих им чувств. Давайте я вкратце опишу нового, эмоционального человека, и на этом закончу свой долгий спич.

Эмоциональный человек всегда ищет тренд. Это практически социальный инстинкт. То бишь эмоциональный человек, видя проблему, не пытается её решить, а, вместо этого ищет диалектическую пару мнений по поводу этой проблемы, создающую конфликт в который вовлечено максимальное количество участников. Найдя эту пару мнений он примыкает к той точке зрения, что сильнее резонирует с его личным эмоциональным состоянием. Недавно ко мне в ленту, на очередную мою заметку по поводу трендового вируса пришел молодой человек и задал мне следующий вопрос:”Ты не отрицаешь существования вируса и в тот же момент не одобряешь принятых антивирусных мер. Что ты вообще хочешь сказать?”. То бишь для эмоционального человека имеет смысл только “трендовая антитеза”. Содержание спора, собравшего максимальное количество спорящих. Все остальные аспекты проблемы для него просто не существуют.

Эмоциональный человек не считает постыдными сильные и радикальные эмоциональные состояния. Он не боится быть трусом, обидчивым, истериком, жадным и ещё каким-то. Он гораздо сильнее боится прослыть безэмоциональным. Он нарочито демонстрирует свои эмоции. С некоторым даже упоением пугается, оскорбляется и вообще старается выглядеть на людях так, чтобы, случайно увидевшие его Лорд Гленарван и Мишель Ардан, в один голос сказали бы:”Какое мерзкое истеричное животное!”. При этом сам эмоциональный человек себя животным конечно не считает. Он любит порассуждать о “токсичной мужественности” и прочих свойствах “диких людей из девятнадцатого века”.

Эмоциональный человек презирает логику, знания и навыки. Людей, которые что-то умеют, он считает занудными, несовременными и заносчивыми. Работу он способен выполнять только самую примитивную, поэтому всегда стремится пролезть сразу в управление, тщательно избегая областей, где надо что-то знать или же уметь. Оказавшись у руля эмоциональный человек сразу же начинает истреблять вокруг себя всех знающих и умеющих людей, поскольку считает их не только неприятными, но и опасными для своей карьеры. Конечно до управления добираются далеко не все. Большинство эмоциональных людей так и живут до смерти родителей с родителями, а потом уж и не знаю как.

Эмоциональный человек всегда испытывает острые чувства. В частности чувство недовольства своей актуальной жизненной ситуацией. Эмоционального человека страшно волнует как совершенно посторонние ему люди именуют предметы о которых он не имеет понятия. Эмоциональный человек с огромной охотой подаёт в суд на всё и вся, увеличивая таким образом количество словопреступления и прочих проявлений абсурда в жизни. Помимо того для многих эмоциональных людей сутяжничество является хорошим источником дохода.

Эмоциональный человек любит и умеет создавать стаи. Он образует стаи почти мгновенно, без ритуальных танцев и притирки. Стаи обычно дружат против какого-нибудь врага. Как правило против очкастого и архаичного “знайки” или “умейки”...

Про эмоционального человека можно говорить достаточно долго. В этом случае я не собирался описывать его сколько-нибудь подробно. Я просто хотел указать на тип, который каждый из нас встречает сегодня буквально на каждом шагу. Этот человек в некоторых случаях мне кажется даже не антропоморфным. Он мне кажется чудовищем. однако умом я понимаю, что именно он и есть самый “человеческий” человек. Тот самый что когда-то пережил “бутылочное горлышко” и, позже, скуля от голода, жевал сухой ковыль, сидя на валуне, посреди вытоптанной им же самим, равнины вокруг Гёбекли-Тепе. Это дефолтный человек. Естественный человек. Человек с минимальным количеством правил и контролирующих необходимостей. Это эмоциональный человек.

И, как не грустно об этом думать, эта дефолтность во многом попросту обратна затянутой в смокинг ассексуальной чопорности интеллектуала эпохи Максвелла и Пуанкаре. Когда мы повернулись спиной к иллюзорной детерминистической рациональности, мы сразу же поняли, что нам жмет смокинг и натирают ботинки. Мы поняли, что нам комфортнее быть естественными. И мы пошли в сторону естественности. Мы убирали сексуальные запреты, делали татуировки и танцевали дикие танцы. Мы были веселы и счастливы на этом пути.

И вот теперь я стою в одних шароварах посреди травы. За моей спиной сексуальные запреты, зонты, смокинги и шляпы, вышколенные лакеи и латинская грамматика. И я не хочу назад так, что я выть готов. Передо мной стоит эмоциональный человек. Он как и я в цветных шароварах, но, помимо того, у него множество татуировок, майка с яркими надписями и розовые волосы. Он говорит мне:”Тут рядом одна авторка живёт. Зайдём к ней? У неё и пивонько хорошее и ротик мяконький”. Он протягивает мне руку. Но я не могу пожать этой руки. Мучительная, тошнотворная брезгливость сковывает меня. В какой-то момент я понимаю, что только эта брезгливость и мешает мне резко и сильно чем-нибудь его стукнуть.

Другие статьи с серии:

Демократическая Шизофрения. Коллективная имитация невменяемости развитыми людьми.