Маленький Ро заболел и, лежа в невыносимом жару, думал, что в огне не страшно и не жарко только огню. Он забыл о родителях и других, о еде и сне. Он метался, горячий, как вода в проруби, в которую он провалился третьего дня. От боли и нескончаемости он стал огнем, пробежал по циновке, прыгнул на стены и скоро наводнил всю хижину, гудя во внутреннем счастье. В огне погибло все население дома.

Ро хотел плакать, но у огня не может быть слез, он хотел рассказать о своей боли и ужасе убийства, но все плясал и плясал над трупами родных. От стыда и человеческих взглядов он стал рыбой в узком и глубоком ручье, который катился вниз в пузырьках и белой пене, полном водорослей и объемном.

Рыбы молчаливы и странны, и оказавшись в лапах выдры, он от обиды за столь короткую жизнь и страха очнуться стал птицей, летящей над жестким и осенним океаном. Вскоре он понял, что потерял стаю и, плавясь в чудном одиночестве, все напрягал чувство земли, забывая о бесчувственных крыльях. В одиночестве и грезах открылась земля, пустынная и холодная, как та, откуда он улетел. Небо лежало на ней и рвалось о жесткие камни мутными лентами.

Грезы были непреодолимы и тошнотворны, и маленький Ро стал крабом, вылезшим на холодный и жидкий непитательный ил ловить многочисленных червецов и махать облакам непропорциональной клешней. Через полосу ила на краю деревни полз полоумный и пьяный старик, голодный так же, как и его привязанная в отдаленной хижине собака. Усмехаясь неизвестно чему и бормоча мерзости, он схватил одного краба, которым стал маленький Ро, и разломав панцирь, отправил в рот. Собака завыла в далекой хижине, и маленький Ро от сострадания и грусти стал стариком, ползшим на замерзших больных коленях через черную манную жижу.

В желудке у старика что-то вспыхнуло горьким холодным светом, он разогнулся и посмотрел на свою хижину, откуда выбегала перегрызшая поводок желтая собака, посмотрел и, теряя все, стал падать лицом вперед. От сознания огромности себя и мускусной уверенности маленький Ро шагнул и стал тем, чего нам с вами никогда не увидеть, а если и увидеть, то увидевшие перестанут быть нами. Прощай, маленький Ро.