Через пару лет после моего выхода на волю из офисной клетки, мы с Анжелой переехали жить в Таиланд. Там я всё так же интенсивно работал и лениво тыкался то в один, то в другой аспект проблемы “мыслящей машины”. У меня появлялись любопытные гипотезы по поводу анализа специфических нейронных “пространств паттернов”. Я ставил опыты с авто-ассоциативными нейронными сетями и даже как то написал небольшую модель, реализующую мою догадку о роли мозговых волн в работе мышления. Модель работала, но в результате этого эксперимента я всё равно ничего не понял. Со времени моей работы с Артёмом я прочёл несколько десятков книг и учебников посвященных нейронным сетям разных сортов и практической реализации их на Python.
Всё это я делал в очень вялом режиме, поскольку я всегда был серьезно загружен работой. Ну и жил я в Таиланде. Жизнь в Таиланде сладка и стремительна и тратить свой досуг на добавочную компьютерную деятельность здесь совершенно не хочется. Так шло до момента, когда я заболел.
Однажды наступил тот страшный момент, когда моё тело вдруг стало отказываться мне служить. Как выяснилось потом, крупная опухоль пережимала мне изнутри спинной мозг, медленно лишая моё тело чувствительности и подвижности. Это было чудовищно страшно. Какое-то время я бегал по тайским врачам, которые брали с меня неплохие деньги и тщательно имитировали медицинскую деятельность. Никто из них даже МРТ сделать мне не предложил. Тем временем мой организм терял одну функцию за другой и я стал понимать, что времени мне скорее всего осталось совсем немного.
Именно в этот момент я решил, что хватит уже быть бледнотиком. То бишь я собрался создать мыслящую машину самостоятельно и в сжатые сроки. Примерно тем же способом, которым я строил коммерческие приложения. Сделать это я планировал, буквально сидя на краю могилы с ноутбуком на коленях. Если вы когда-нибудь умирали, вы знаете, что ничего из ряда вон выходящего в таком моём решении не было. Когда в дефолтном исходе оказываются крест, череп и свеча, даже хорошая шаманская пляска с красивым ароматным бубном способна утешить и вселить надежду.
Собственно этот период “цифрового побега от смерти” и дал мне основной массив нейро-научных знаний, которыми я на сегодня обладаю. Именно тогда я понял, что все имеющиеся на сегодня концепции нейронных сетей ведут в разного рода и вида интеллектуальные тупики. Что мы не понимаем, как работает мозг. Что мы даже общего принципа работы мозга не понимаем. Хуже того. Мы не понимаем общего принципа, но нам кажется, что мы понимаем этот общий принцип, в силу обманчивой и сугубо внешней простоты того что мы уже понимаем.
Собственно тогда я и стал помимо программистов и математиков читать медиков и биологов. То есть я начал изучать реальный, живой мозг, а не его компьютерные модели.